Интервью со сценаристом Сергеем Миляевым

Я познакомился с Сергеем лет пять назад. И сразу попросил его прислать мне его знаменитую рок-поэму «Петушки-Манхэттен». К тому времени книга уже была диковинной редкостью, экземпляров не было даже у автора, но где-то он нашел для меня одну книгу. В этом интервью мы о ней и поговорим. А также о многом другом, не менее важном.

Роман Богословский: Сергей, зная о твоих настроениях в отношении русской литературы, спрошу: с чего ты взял, что ей «приходит трындец»? Вопрос дурацкий, обсосанный уже двести двадцать два миллиона раз, но вдруг ты скажешь что-то интересненькое… и новое, неслыханное.

Сергей Миляев: Интересненькое о нашем времени и литературе скажут лет через 50, если планета к тому времени не уничтожит сама себя. Я лишь еще раз окроплю белый лист бумаги мокрыми слезами. Слезами ностальгии по СССР, когда и количество изданных книг с библиотеками, и тиражи с читателями всех уровней зашкаливали, делая нашу страну без всяких там понтов и приписок действительно самой читающей в мире.

Само собой, было тогда много партийного мусора и откровенной писательской конъюнктуры, но макулатуру эту никто никогда не читал, ею с чистым сердцем топили печки в деревнях, выполняли план по сдаче вторсырья, использовали как туалетную бумагу.

Кем я только не подтирался, когда меня заносило, например, в сортир Поспелихинского района Алтайского края!.. Нет, умные читатели всегда были и будут, другое дело, что при совке читали тех авторов, кого на самом деле стоило читать. И особенно писателей, у кого была совесть, умение говорить между строк, и только потом чисто писательское ремесло.
Кто, например, знает сейчас в России прекрасного эстонского писателя Энна Ватемаа? А я его знал и с упоением читал в те годы, потому что его издавали у нас не очень большими, но качественными тиражами. Теперь пару слов о «баблосе», в духе нашего на всю голову материального времени.

В СССР автор любой книги получал очень серьезный гонорар, позволяющий ему заниматься исключительно литературой, а не подрабатывать сантехником, телеведущим или журналистом. Могу привести собственный пример: моя первая книга стихов была издана небольшим тиражом в Барнауле в начале 90-х, и я за нее получил целых аж 850 государственных рублей, при месячной зарплате 120. Кайф был неописуемый, насколько я помню те ощущения и крылья, торчащие из лопаток.

И я тут же, в три дня уволился с ненавистной работы, чтобы год потом жить исключительно «литературой и искусством». Но это был первый и последний раз, мое счастье закончилось вместе с СССР, почти все издательства превратились в кооперативы, а потом и вовсе разорились. И когда я смотрю теперь, с каким героизмом известный тебе главный редактор «Дикси Пресс», совершенно не богатый Леонид Кузнецов, продолжает на свои кровные издавать российскую малую прозу, я готов писать гневное письмо Путину, чтобы Кремль немедленно дал нашему товарищу Звезду Героя России и пять «лимонов» для продолжения деятельности.

То же самое, кстати, и в кино сейчас происходит. На деньги, которые Михалков или Бондарчук получают из Кремля на один фильм, можно снять 20-30 крепких, добротных фильмов на любые темы. Но мы говорили о литературе… Видишь, меня опять понесло не в ту сторону.

Ничего, оно так всегда – наше дело сторона… А какая – неважно. И все-таки, что ты можешь сказать о современной российской литературе более конкретно?

Из того, что на слуху и в мафиозных книжных магазинах, мне мало кто и что нравится, честно скажу.

А потому никаких имен и кличек называть не буду. Я достаточно мерзкий, придирчивый читатель и зритель фильмов, и если на пятой странице или пятой минуте картины мне еще не стал интересен автор со своим видением мира, я просто не в силах продолжать, времени жалко. Хотя честно делаю попытки открыть ту же книгу где-то на середине или в самом конце, уже «на коду». Очень мало современных авторов, которые мне лично приносят восторг от содержания или хотя бы формы.

Все как-то усреднено, не дожато, часто выжато из пальца, как в поп-музыке или ментовских сериалах. Не люблю я «комнатных писателей» и все тут. И почти согласен с Лимоновым, что большой роман как жанр умер. Да, наше современное клиповое мышление подразумевает более короткие формы и здоровую эклектику, хотя издательская мафия продолжает гнуть свою линию: «романы лучше продаются», «пипл хавает толстые книги поп-авторов»… И эти коты вынуждают прикормленных писателей «гнать объем», «успевать в сроки» — и прочая издательская хрень из области рекламно-маркетинговых технологий.

Перекосы капитализма налицо, как в офисах «Быстрых денег» или в новых коррупционных схемах и тендерах . И меряться количеством и скоростью изданных книг, как пиписьками, я на правах стареющего, да что там, уже престарелого юноши, никому из молодых авторов не советую. Книга тогда готова, когда она готова. А если там что-то не дожато и не додумано, то какой смысл заранее знать, что через пять лет для автора будет актуальна пастернаковская строка «и собственных стыдиться книг»?

Сколько там лет работал Генри Миллер над своей гениальной трилогией? Зато теперь, спустя почти век, читаешь когда, видно, что не бульварное это чтиво о парижской богеме «секосе», а настоящая, честная, выстраданная личная история, а значит – литература. Или у нас: в одно время жили Юрий Олеша и Илья Эренбург, и второй написал куда больше километров текста, чем первый. Но мы сейчас перечитываем почему-то первого, хотя и второй нам интересен как публицист.

Честно признаюсь: мой собственный перфекционизм тоже с возрастом набирает убийственные обороты, но так и должно быть. Это нам в семнадцать было пофигу, что мы там пишем своей биксе в рифму или какие тексты орем в микрофон с электрогитарой наперевес. Теперь у меня и моих ровесников растет седая щетина, и надо, по крайней мере, думать о том, что и зачем хочешь обнародовать. Поэт Евгений Курдаков, мой земляк и отчасти учитель «поэтической судьбы», говорил так: «После поэта остается десять лучших стихотворений, сколько бы тысяч строк он не написал».

То же самое и в прозе: любой автор для нас из прошлого времени — это автор прежде всего одного или максимум трех основных, программных романов. А зачем писать промежуточные, исключительно для издательского плана и поддержки штанов? Ну, не верю я в то, что за год-полтора можно написать хороший роман! А дать ему отлежаться? А сократить вдвое спустя год работы над другим материалом или в другом жанре? Это сценарий полного метра можно относительно быстро написать, когда ты уже обдумал сюжет и все сцены в твоей голове, там все равно во время съемок идет корректировка текста под каждого героя.

А роман – вещь многопрофильная и фундаментальная, тут бюджет картины и ракурс кинокамеры не спасет.

Давай от философских рассуждений к конкретике. Сергей, как только я ни начинал вопрос, относительно книги «Петушки-Манхэттен». Но потом все начинания стер. Спрошу так: можешь рассказать абсолютно все об этой книге? Начиная с замысла, заканчивая реализацией и изданием. Просто – это одна из моих любимейших книг. И я всерьез надеюсь этим интервью привлечь к ней внимание читателей.

Тронут, что ты до сих пор помнишь мой первый роман. В двадцать первом веке обычно все происходит иначе – если не напоминать о себе в год-два свежеиспеченной «булочкой» книжки и не мелькать в телевизоре, то и книга, и автор становятся «не медийным товаром» и на фиг никому не нужны. Переизданий больше никаких не было, «Вагриус» накрылся тазом спустя пару лет после выхода книжки, а новый русский капитализм к тому времени всех уже окончательно поставил раком, начал диктовать новые условия не только бизнеса и образа жизни, но и написания книг, форматы, надуманный «читательский спрос» и прочий «факин супермаркет».

Разве можно было представить еще лет десять назад, что мировым, а следом и российским бестселлером станут «Пятьдесят оттенков серого», а издательство «Дикси Пресс» издаст умную и смешную книгу Евгения Попова и Игоря Яркевича «Мы женимся на Лейле Соколовой» тиражом всего лишь в 984 экземпляра? Вот тебе и ответ на вопрос «что произошло со страной, литературой, кино, и «прочим искусством» за последние годы.

Тем не менее, я безумно благодарен редактору «Вагриуса» Елене Данииловне Шубиной, крестной маме моей первой книги, что именно она, как профессионал, урезала в моей рукописи то, что я сам бы уже через полгода безжалостно выстриг бараньми ножницами или выжег каленым железом. А потом она же двигала мою книгу на «Букер», «Национальный бестселлер».

Нет, мне нисколько не стыдно за мой первый роман. Он абсолютно честный, информационно и географически насыщенный, прямолинейный, местами пьяный, местами трезвый и типа «философский», в нем есть светлый и черный юмор, поэзия жизни и ее убийственная проза. И там описана именно моя реальная история, некий фрагмент земной жизни – о том, как запивший с горя в конце 90-х поэт и режиссер-документалист, который не выдержал ельцино-чубайсо-гайдаровских «реформ», взял, да и свалил в Америку, ткнув пальцем в карту, туда, где ни было ни одного знакомого и – не приведи Господь! – родственника.

Свалил в надежде на то, что не только расширит свой кругозор, станет «человеком мира», но, быть может, и останется в славной столице мира Нью-Йорике на ПМЖ. Что из этого вышло, ты помнишь по сюжету книги. Я вернулся в Россию, к родимым березкам и самым красивым в мире женщинам, к темным аллеям Бунина и шизоидам Достоевского.

Каков был тираж книги?

Написано было, что пять тысяч экземпляров, остальные перипетии и маркетинговые ходы «Вагриуса» мне неведомы. Мне заплатили 500 долларов аванса и обещали вскоре еще 500, а потом жирные «роялти». Больше я ни живых денег, ни «еще», ни «роялти» в глаза не видел. И с тех самых пор у меня с литературой самые нормальные, человеческие, чисто дружеские и доверительные отношения – ни я ей ничего не должен раньше времени, ни она мне – в принципе.

Я уже говорил, что спешить никому никуда не надо, если ты не прижат к стенке контрактами. А чтобы тебя не прижали к стенке, имей помимо литературных потуг еще и голову, а не «погремушку» на плечах. И знай, что работать почтальоном, как неповторимый и навсегда талантливый Анатолий Гаврилов, куда почетней и судьбоносней, чем заколачивать бабло на федеральных телеканалах, вякая обо всем, о чем вякают другие в «сиюминутном режиме».

Куда честнее, мне кажется, продавать дверные замки или работать санитаром психушки, но вечерами писать что-то свое, выстраданное. Или стоять с другими люмпенами в рюмочной «Вечный зов», а потом написать честный роман о том, как и почему спиваются русские интеллигенты в двадцать первом веке. И заметь: эту «примету времени» можно применить не только к литераторам. Почему лучшие музыканты играют уже который век в кабаках?

Почему талантливые кинорежиссеры, которым восемнадцатый год не на что снимать свои авторские фильмы, соглашаются снимать всякую попсятину для отвратительно-циничных телеканалов? Почему художники поставили на поток попсовые пейзажики, вместо того, чтобы найти наконец-то свой собственный стиль? Для прокорму, вестимо. Вот и весь сказ для современной России. И я в сотый раз готов цитировать Бродского – «прежде чем выбирать правителя, надо расспросить его об искусстве».

А о чем можно расспросить писателя-министра Мединского, если он, историк хренов и кремлевский петушок, оперу «Тангейзер» своим «кукареку» запретил или фильм «Левиафан» обозвал «отвратительной чернухой»? Опять меня не в ту сторону понесло. Видишь, как наболело!

Вижу. Оно для этого и интервью, чтобы наболевшее вылезло. А как критика встретила твой роман?

В основном негативно и агрессивно, на то она и критика. Многие рецензенты даже не читая книгу, уже через несколько часов обрушились на меня с расстрельной критикой, им хватило одного названия, чтобы отработать свои «знаки с пробелами 12-м кеглем». Но были и умные рецензии. Объективные, вдумчивые. И авторов этих рецензий моя первая фраза «знаешь, Веня, зря ты так рано помер» нисколько не напрягла, а напротив, заинтриговала.

Одни провели параллели с двойным значением слова «рок», другие сделали анализ моего «американского» гастарбайтерства и сравнили метро Нью-Йорка с русской электричкой, другие прониклись сходством портрета президента с конюхом, третьи оценили знание афроамериканских пацанов с Флэтбущ-Эвеню о трех главных словах России 90-х. Давно это было, теперь уже все критические разборы и не вспомнишь.

Но чего греха таить: книга, как и картина художника, как фильм режиссера или симфония композитора, продолжает жить собственной жизнью. Кто-то ее тырит из сибирских библиотек и копирует на сканере, кто-то покупает у букинистов или на «Амазоне. ком» за 45 долларов, кто-то пишет мне письма в личку в соцсетях и требует немедленно переиздать книгу и опубликовать «еще не менее трех» новых романов. Всем спасибо, как говорится.

В данный момент я неспешно работаю над вторым романом, потому что быстро его написать не получилось. И тему сложную я взял на грудь, и новостей много, скажем так, инопланетных. Но совсем скоро на «Ридеро.ру» я планирую переиздание рок-поэмы «Петушки-Манхэттен», она там появится в электронном и бумажном варианте. Потом, если карта ляжет, выйдет мой новый сборник стихотворений, книга рассказов «Дураки и придурки».

…и новый фильм режиссера-документалиста Сергея Миляева?

Нет, с новым проектом «Санитар» пока непонятки, мы еще не получили официального разрешения на съемки убийц в закрытой психбольнице для преступников. Но в феврале этого года мы закончили 54-минутный документальный фильм «Суздальский Сокол», о колоритном ветеране 2-х войн. Снимали на свои кровные и при помощи краудфандинга, местные и прочие власти не дали ни цента. И это в год 70-летия Победы!..

Нет, я не лежу на диване в ожидании вдохновения или «издательской прухи». С юности приучил себя самовыражаться в тех жанрах, которые мне близки и знакомы. По профессии я режиссер телевидения, член «Киносоюза» и Гильдии неигрового кино, но дальше документальных фильмов пока не продвинулся. Последние годы я живу во Владимире, в столичную киномафию меня категорически не пускают.

Но сейчас я купил в кредит за огромные для меня деньги самую простую цифровую кинокамеру, и уж пару короткометражек точно сниму еще в этом году. Дальше планирую полный метр, заложив банку «хрущобу» и последние трусы, как это делает героический Арсений Гончуков. А что из этой затеи получится – посмотрим, сценарий уже в процессе написания, как всегда неспешного. Психологическая драма с элементами триллера. Наши дни, само собой.

Сергей, допинги, и, в частности, алкоголь, помогают в работе? И может ли писатель не пить? Или пить ему нужно обязательно? Или пить надо в молодости, а потом – осмысливать тот опыт и писать о нем? Что ты об этом думаешь?

Не помню точно где, но Чарльз Буковски сказал однажды, что каждое утро с бодуна – это начало новой жизни, а Джим Моррисон, – что трезвость разъединяет людей, а вот алкоголь сближает.

Абсолютно согласен с этими великолепными перцами. Я и сам с недоверием отношусь к людям, которые с гордым пафосом выкидывают вперед руку или закрывают пятерней пустой стакан: «Я не пью! Категорически!» Мне вот только искренне жаль тех, кто имеет привычку и генную предрасположенность уходить в недельный или даже месячный запой.

Примеры такие в моей жизни на каждом шагу, поэтому тут как и с талантом, и с личным выбором, и с совестью – все строго индивидуально.

Не знаю, сколько лично я выпил железнодорожных цистерн алкоголя, но в определенные моменты жизни мне это серьезно помогало пережить депрессии, безработицу или очередной дефолт, который за один день перечеркивал десять лет моих земных трудов для хотя бы относительного материального равновесия. Рецептов творческой молодежи никаких давать не буду, но если тебе хочется расслабиться или взбодриться, и ты знаешь, что тебе поможет бутылка красного вина или пять рюмок не самой дешевой водки – смело топай к вино-водочному отделу, без страха, упрека и ложной скромности.

А вот наркотики я бы никому не советовал принимать, категорически никому. В начале «нулевых» я был сценаристом и режиссером документального сериала «Мир без наркотиков», и такого ужаса насмотрелся, что до сих пор вздрагиваю. Впрочем, ты это помнишь по книге, там есть несколько жутких эпизодов из этих съемок. Например, о поселении под Всеволожском мамочек-наркоманок со СПИДом и маленькими детишками…

Спасибо, Сергей. Надеюсь, твои откровения и наблюдения окажутся полезными для читателей.

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>